Ловцы удачи - Страница 53

Скорость, угол снижения и горизонт я отмечал лишь краешком сознания, так как весь мой мир сузился до паутинной рамки прицела и стремительно растущей в ней ярко-зеленой точки. Она двигалась в четырех сотнях ярдов над нами, наращивая скорость для резкого набора высоты. Удерживая ее на пересечении стрелковых линий прицела, я замкнул кристалл.

Четыре долгие секунды пчелометы грохотали у нас под штурмовыми крыльями, выплевывая сотни злющих насекомых. От первого же десятка огнепчел кабина «Месяца» лопнула, сверкнув на солнце разлетающимися осколками. Стреколет клюнул носом, потеряв управление, и развалился на куски.

Я даже не стал смотреть, как обломки падают в океан, отвернув в сторону от растворяющегося в воздухе черного дыма. Далеко слева и впереди на бирюзовой океанской глади качалась полузатопленная красная точка, все еще выпускающая из своих внутренностей дымные кольца. Грюк оказался отличным летуном и, несмотря на серьезные повреждения, смог сесть на воду.

Наива появилась внезапно. «Молот глубин» с закопченным носом выпрыгнул из облаков слева от нас и пошел на сближение параллельным курсом. Мы покинули зону стрельбы, и можно было не опасаться оружия летуньи, но и я, и Ог видели, как тяжелый стреколет гномов медленно, но верно наращивает скорость.

Мы вышли на финальный отрезок пути и устремились бок о бок к финальному коридору, начав одновременное пикирование. Я посмотрел на летунью в белом шлемофоне, сосредоточенно глядящую только прямо перед собой, полностью отдавшую себя гонке. Конечно же она не уступит, это было бы слишком легко. Догнать Алехандера у нас уже не получится, он ушел слишком далеко, а значит, у Шестичасовой гонки уже есть победитель. Но сейчас была возможность сразиться за второе место, с призом в тысячу луидоров, и никто из нас не собирался уступать.

— Ог! — Я постарался перекричать вой сразу двух демонов. — Самое время для каких-нибудь фокусов!

Мы падали, падали, падали, как две сложившие крылья птицы, собирающиеся нырнуть за рыбой. На несколько секунд командир эскадрильи «Грома» отстала — «Молот» был слишком тяжелым и выводить его из пикирования требовалось гораздо раньше, чем наш стреколет, но благодаря массе гномьей птички и своему мастерству летунья нагнала нас как раз у ало пульсирующего кольца — первого из нескольких сотен перед финишной чертой.

Они извилистой змеей тянулись от океана к берегу, переваливали через Бараний кряж и заканчивались над площадью Арсенала — главной в Сан-Винсенте.

Сейчас два наших летящих бок о бок стреколета напоминали пару дельфинов, прекрасно чувствующих друг друга, ловящих малейшее движение спутника и словно слившихся в единое целое.

Я оглох от рева демонов, глаза слепили алые вспышки проносящихся мимо нас, почти слившихся в одну непрерывную линию ворот. Моя рука стальной хваткой сжала жезл управления, по вискам тек пот, ноги на педалях напряглись, ловя малейшие нюансы изменения положения стреколета соперницы.

Наива оказалась настырной крошкой и упорным бойцом. Она не собиралась отступать, уступать и быть третьей. Только не сегодня! Демон «Молота глубин», чуть более мощный, чем наш, разгоряченный, нетерпеливый и такой же упрямый, как его хозяйка, начал рваться вперед. Его преимущество являлось совершенно незначительным, белый стреколет пока опережал нас меньше чем на четверть корпуса, но и этого было достаточно, чтобы мы проиграли.

Под нами промелькнул берег, горы, влажный туманный лес, начались неровные склоны с красноватой обработанной землей, на которой выращивали кукурузу. В этот момент в нашей кабине на краткий миг полыхнуло алое зарево, и демон перестал реветь, переходя на оглушающий вой, чем-то напоминающий кошачий. Меня буквально вдавило в кресло от ускорения. Ог воткнул одну из бесценных рубиновых игл прямо в Печать, подстегнув демона. «Чаровница» нагнала, а затем и перегнала «Молот», и мы пересекли начерченную в воздухе полосу финиша.

Орк вскинул руку и торжествующе заревел. Я, задержавшись лишь на секунду, поддержал его своим радостным воплем.

В конце концов, не каждый день ты приходишь вторым в легендарных гонках.

Глава четырнадцатая

В которой случается то, чего я опасался.

— Вот шта я те скж-жу, паря. Ты, паря, воопще… — пьяно протянул Буваллон, икнул и, уткнувшись в шерсть Трехлапого, оглушительно захрапел.

— Ему больше не наливать! — рассмеялся Руи.

— Это от счастья, — сказал Ог, сидевший напротив гролля. — Когда мы получали чек из рук губернатора, лилипут сиял точно новенький луидор и на радостях выдул ведро рома.

— В общем-то он не один такой, — сухо рассмеялся Глауфор. — Весь Сан-Винсенте мертвецки пьян.

— Еще бы. — Ог открыл новую бутылку. — Кто-то напился с горя, кто-то от радости, а кто-то за компанию, чтобы не отставать от других.

— Почему бы не расслабиться? — пожал плечами Руи. — Шестичасовые гонки завершились, и некоторые ловцы удачи здорово обогатились, а другие оставили в карманах букмекеров все, до последнего медяка.

Я сидел на подоконнике, вдыхая ночные запахи. В небе властвовала тишина. Никто не летал, шхуны и фрегаты стояли на якорях, команды пировали на берегу, трактиры и бары гребли деньги, ром и текила лились рекой, а на угольях готовились свинина, рыба, королевские креветки и нежные морские свинки — куи, обволакивая город ароматом жареного мяса.

Целая компания собралась, чтобы отпраздновать нашу победу: я, Ог, Буваллон, Морж, Кривонос, Наива, Глауфор, Руи, Джулия, Мигель и, разумеется, Трехлапый. Сегодня он наелся за четверых и раздулся, как упитанный поросенок.