Ловцы удачи - Страница 88

На палубе нас ждали Гедхер и Ведхал.

— С возвращеньицем! — сказал седобородый гном. — Соскучились?

— Угу. Без тебя очень одиноко, — ответил Ог.

— Чего приехали-то?

— Разговор к капитану.

— С этим будут проблемы. Шкипер и Наива улетели в дальнюю разведку. Вернутся только утром. Но есть Рох. — Гедхер кивнул в сторону мостика. — Поговорите с ним.

Мы поднялись по винтовой лесенке в рубку управления, возвышающуюся над палубой. Рох что-то писал в бортовом журнале, Николас вел расчеты на каббалистической доске и даже не поднял головы, чтобы поприветствовать нас. Папай, расположившись на полу, помешивал серебряной ложечкой кофе.

— Вот так встреча! — удивился он. — Для нас почта?

— Не в этот раз, — улыбнулся я. — Просто хотели поговорить с Севером, но нам уже сказали, что его нет.

— Верно. — Рох обмакнул перо в чернильницу. — Я заменяю капитана и готов ответить на любой из ваших вопросов.

— У нас к нему личное дело. — Ог улыбнулся не менее дружелюбно, чем я. — Извини, Рох, но ты никак не сможешь нам помочь.

Холодные глаза Роха прищурились.

— Секреты? Интересно. Ну, раз я ничем помочь не могу, то не смею вас больше задерживать.

— Да ладно тебе! — беспечно произнес Папай. — Зря, что ли, они летели столько миль? Пусть остаются. Не вышвырнешь же ты их за борт ночью?

— Их демону требуется отдых, — поддержал канонира Николас, все так же занятый каббалистической доской. — Койки мы им найдем.

Роху предложение не понравилось, но он с сомнением буркнул:

— Ладно. Изнанка с вами, курьеры. Надеюсь, вы не зря потратите время шкипера. Занимайте каюту, в которой жили прежде. А утром разберемся, зачем вы здесь.

Глава двадцать третья

В которой сообщается о воздушных гостях.

Утром, когда краешек солнца только-только показался над горизонтом, а с океана начали подниматься облака, формируя над ним огромные башни, я уже вышел на палубу, дожидаясь возвращения капитана Севера и Наивы. Дежурила неполная вахта, было пусто и тихо.

Я встал у фальшборта и, облокотившись о перила, стал изучать горизонт. Подошел хмурый Ог, сел на палубу недалеко от меня. Из люка показалась всклоченная голова Ведхала. Шаркая ногами и на ходу протирая сонные глаза, он выбрался на штурмовое крыло и стал чистить зубы, сплевывая воду вниз. Потом ткнул в висящие над нами облака:

— Летят!

Два «Молота глубин» появились в миле от клипера, сделали круг, зашли на посадку со стороны кормы, и захваты подтянули стреколеты к бортам. Наива открыла кабину, помахала нам:

— Я видела «Шершня» под килем. Что вы здесь забыли, ребята?

Я хотел ей ответить, но в этот момент из облаков выпали три черные точки, а следом за ними, правее, еще четыре. Я прищурился, увидел, кто к нам летит, и крикнул одновременно с боцманом и наблюдателями за горизонтом:

— Воздух!!!

Я бросился к пчеломету в тот самый миг, когда на корабле завыла латимера и ее низкий вой объявил всему экипажу тревогу. Рукоятки устройства были ледяными, я коснулся кристалла активации, пробуждая улей, поднял прицел и припал к нему, наведя рамку на ближайший «Клык» маргудцев. Пока еще было слишком далеко для точной стрельбы, и оставалось только ждать.

— Зенитные расчеты! По местам! — раздался рядом со мной голос капитана Севера. — Причальные бригады, полная готовность! Рох! Пожарные команды по периметру!

Он кричал что-то еще, но я уже не слушал.

Первой шла тройка штурмовых стреколетов, и они открыли огонь издалека. В «Гром» полетел целый рой изумрудных трассеров. Замерцали магические щиты, с бака загрохотала легкая пушка, и я, выждав еще три удара сердца, плавно вдавил кристалл в рукоятку.

Пчеломет затрясся, с гулким лязгающим звуком выплюнув из длинных рифленых стволов рой насекомых, и, когда враг пролетал над палубой, огнепчелы, попав ему в днище, взорвались внутри машины. Мимо пронесся «Молот», севший на хвост второму «Клыку», виляя между алых трассеров и голубых «молний» корабельного заградительного огня. Небо мерцало от вспышек, взрывалось огненными астрами, лопалось гейзерами осколков. Оба «Клыка» и две «Мокрицы» маргудцев были подбиты, но три — продолжили движение в нашу сторону.

«Гром» начал резкий разворот с креном, так что мне пришлось цепляться за пчеломет, когда палуба ушла из-под ног. Я ловил прицелом мечущиеся продолговатые силуэты, окутанные коконами щитов, и вот еще одна «Мокрица» ухнула вниз, перевернувшись через голову, а затем оглушительно взорвалась, выпустив на волю демона.

Два оставшихся стреколета подошли к нам на дистанцию выстрела и ударили по клиперу из пушек. Не знаю, что там у них была за начинка, но щит, который должен был выдержать полный бортовой залп фрегата, разлетелся.

Наши «Молнии», шипя точно кобры, накрыли их под бортом клипера, уничтожив вторую волну атаки, но из облаков уже шла третья.

— «Грызи»! — заорал кто-то.

Это было плохо. Под днищами стреколетов были подвешены бомбы, которые сжирали демонов на больших кораблях. И их ни в коем случае нельзя было подпускать к нам близко.

— Топазовым пламенем! — надрывая глотку, откуда-то справа крикнул Папай. — Заградительный огонь! Пли!

Грохнули орудия опер-дека, и палуба у меня под ногами вздрогнула, а небо в миле от нас вспыхнуло россыпью драгоценных камней, проредивших третью волну.

Пара «Развратников» прошла мимо борта вертикально вверх, набирая высоту, чтобы атаковать противника. «Молоты» в это время разбирались с мечущимися по небу истребителями.